Последний герой комикса

Джеки Чан. Последний герой комикса.

Джеки Чан - это само кино как-оно-должно-быть. Кино, которое можно пересматривать десятки раз. Самый великий азиатский киногерой не зря недавно выпустил свою автобиографию: Джеки уже заработал место в пантеоне самых любимых героев всех времен.

Если бы Джеки Чан был англичанином, кино наверняка узаконило бы Джеймса Бонда "чановского образца" - то есть: симпатяга с китайским разрезом глаз, король трюков и кунг-фу, веселый и ловкий как мартышка, герой безрассудных тинейджеров и мечтательных женщин. Достаточно вспомнить киноавтобиографию суперстар Гонконга "Моя жизнь", начинающуюся с фразы: "Меня зовут Чан. Джеки Чан!", или пересмотреть откровенную "бондиану" - "Первый удар" Стенли Тонга, хит 96-го года. Несмотря на отсутствие права называться Бондом, Джеки Чан не считает себя обделенным судьбой. Ведь его Джеки доступен необъятный диапазон жанрового кино: бытовые комедии, "шаолинские фильмы", шпионские, гангстерские и полицейские боевики, приключения "а ля Индиана Джонс", стилизации под Сеннета-Чаплина-Китона-Ллойда... Оставаясь самым популярным азиатским актером 80-х и 90-х, Чан сегодня может гордиться тем, что его имя красуется сразу на трех языках на голливудской аллее звезд Сансет бульвара, за прокат его фильмов (даже десятилетней давности) сражаются между собой американские дистрибьюторы, а американская кинотусовка от Квентина Тарантино до Сильвестра Сталлоне считает его своим парнем.
1. Пьяный мастер в красных штанах
Многообразие профессий Джеки Чана - актер, режиссер, сценарист, продюсер, каскадер - уступает разве что многообразию его былых артистических псевдонимов - Юэнь Ло, Чань Юэнь-лун, Чань Лун, Син Лун... плюс настоящее имя Чань Кон-сан. "Заставить зрителей воскликнуть: "wow!" - главное, чего добивается Джеки. Он достаточно честолюбив: "Если в книге истории кино рядом с именами Чарли Чаплина, Джона Уэйна, Стивена Спилберга окажется маленькое примечание о Джеки Чане - я буду счастлив!"
Джеки родился в Гонконге в 1954 году в бедной семье. Его родители однажды чуть было не продали своего младенца за 26 долларов знакомому доктору, но вовремя спохватились, чтобы через семь лет остановиться на более разумном решении - отдать мальчика в гонконгское отделение школы Пекинской оперы. Получив в подарок униформу "красные штаны", Чан на десять лет застрял в этой академии "гонконгских спартанцев". С пяти утра до глубокой ночи он закалялся как сталь, овладевая телом, голосом, всевозможными видами восточных единоборств и классическим китайским оружием. Жалобы полностью исключались изначальной подпиской о невзысканиях в случае травм, увечий и смертей. Именно здесь Чан познал, что такое суровая мужская дружба, побратавшись на всю оставшуюся жизнь с двумя будущими звездами гонконгской киноиндустрии - Само Хунгом и Еном Бяо.
Что такое киносъемки, Джеки узнал в восьмилетнем возрасте, подвизавшись в одну из проходных кантонских мелодрам. Но в тайны искусства "экшн" начал въезжать после того, как вместе со своими однокашниками Хунгом и Бяо скинул оперные "красные штаны" и отдался на растерзание киноиндустрии в качестве каскадера и участника боевых сцен. Гордый тем, что испытал на своей шкуре железный кулак Брюса Ли, Джеки вместе со всем боевым народом оплакивал в 1973-м году его смерть, еще не зная, что близится время его большой битвы с призраком славного Дракона.
К семидесятым годам Пекинская опера стала терять свою популярность в Гонконге, но ее школа все еще считалась идеальной для актеров, главным уделом которых могли стать фильмы "у-шуитской ориентации". Таких постановок не сумели избежать даже Джон Ву с его "Рукой смерти" или Цуй Харк с тремя фильмами "Однажды в Китае". Типичным персонажем "у-шуитского кино" стал Вонг Фай-хунг - реальный человек из южного Китая, известный как знаток тайн медицины, мастер восточных единоборств и пропагандист философии конфуцианства. Вариации на тему "житие Вонга" переиграли звезды "экшн" нескольких поколений (начиная с актера Кван Так-хинга в 1949-м). Уже позже в этой роли прославился Джет Ли "Однажды в Китае", Тце Мэн в "Железной обезьяне" и, наконец, Джеки Чан в "Пьяном мастере".
На другой полосе азиатского мейнстрима значился культовый Брюс Ли. Джеки Чан познал на себе, что такое "косить под Брюса", как только после первой большой роли в "Молодом тигре Кантона" (в нашем прокате "Мастер со скрюченными пальцами" (1973), получил предложение работать с Ло Веем, известным постановщиком "брюсовского" "Кулака ярости". На протяжении восьми фильмов (включая "Новый кулак ярости", "Первый дракон", "Шаолинский дровосек", "Убить с интригой", "Великолепные телохранители") Ло Вэй будет делать из него "второго Брюса Ли", навязывая неподходящее амплуа романтического героя и вырезая как "хлам" его комические импровизации. "Он убивает меня!" - жаловался Джеки и искал подходящего режиссера. Этим "подходящим режиссером" стал бывший постановщик боевых сцен студии "братьев Шо" Ен Ву Пинг, рискнувший пригласить все еще непопулярного Чана в свой режиссерский дебют "Змея в тени орла". Пинг подхватил интонацию единственной и нетипичной на тот момент чановской комедии "Недоучка от кунг-фу (1978), двадцать последних минут которой явились настоящей декларацией абсурда от не умеющего драться деревенского придурка: наспех поглядывая на учебные рисунки книги кунг-фу, Джеки с шутовской легкостью проделывал все указанные множества "летающих рук и ног" и укладывал на землю главного злодея фильма. "Змея в тени орла" стала настоящим хитом года. После такого успеха ни для кого уже не могло быть странным появление Чана в роли молодого Вонг Фай-хунга. Традиционно серьезный с младенчества "человек-миф" у Джеки проявлял свою детскую непосредственность и озорство, обучаясь технике пьяного бокса у местного пьянчуги (по легенде, родной отец Вонга - признанный мастер кунг-фу - отказался обучать его в своей школе). "Пьяный мастер" окончательно открыл дорогу для новой суперзвезды, вывел "кунг-фу комическое" на ведущее положение суб-жанра "экшн" и, как следовало ожидать, незамедлительно породил множество подражаний. Так что Джеки Чану пришлось избрать для себя девизом: "Если все ходят пьяные, то я должен быть трезвым!"
2. Золотая жатва
Студия "Голден Харвест" собрала наибольший урожай шедевров Джеки Чана. Именно здесь в 1980-м он решился дебютировать в качестве "сам себе режиссер" фильмом "Молодой мастер", а затем, получив полный карт-бланш, сделал здесь все свои шедевры, включая "Полицейские истории", обе части "Проекта А", "Доспехи Бога", "Операция Кондор", второй "Пьяный мастер". Серьезные режиссерские амбиции Джеки умудрялся совмещать с изобретательностью гэгмена. Чан также активно снимался у своих друзей (прежде всего, у Само Хунга) и позволял своей "индивидуальной славе" соперничать со знаменитостью Джеки как участника "комической троицы": Джеки Чан, Само Хунг, Ен Бяо. Первый раз появившись вместе в "Руке смерти" (1978) молодого Джона Ву, три закадычных приятеля вызвали настоящий ажиотаж нелепостью своих похождений в комедиях "Закусочная на колесах", "Проект А", "Сердце дракона", "Драконы навсегда". Интересно, что появление последнего фильма "троицы" совпало с китайским Новым годом, после чего благодарные зрители стали писать в "Голден Харвест", умоляя сделать традицией встречу этого праздника новым фильмом "Чана-Хунга-Бяо".
Пока Азия носила на руках своего очаровательного любимца, привыкшая к "суровой крутизне" Брюса Ли Америка, рынок которой Чан возмечатл завоевать участием в американских кинопроектах "Боевой ручей", "Полет: пушечное ядро", "Защитник", строила ему козью морду. Джеки исправно учил английский, не веря в вечность американских неудач и наблюдая, как его собратья по кунг-фу с трудом мяукают простые предложения: "You goddamn bastard. You killed my father!" или "So. You wanna find out how good you are. Well. You must be tired of living". В то время как американские противники Чана, в числе которых оказался и режиссер знаменитого "Входит Дракон" Роберт Клоуз, разносили по миру свои негативные мнения типа: "Ему никогда не вырваться в звезды, как это сделал Брюс Ли", родная студия "Голден Харвест" продолжала делать ставку на Джеки, позволяя его фильмам оставаться самыми дорогостоящими (одним из рекордов малобюджетной гонконгской индустрии стала чановская "Операция: Кондор" (1991) с ее стоимостью $80 000 000). Чан мужественно терпел неприятности и позволял себе отозваться на их действия только после знаменитого триумфа "Разборки в Бронксе": "Я пытался пробиться на американский рынок пятнадцать лет, но это произошло только сейчас, когда одновременно позвонили из "Коламбии", из "20 век Фокс" и "Мирамакс". Все они сразу захотели, захотели заработать легкие деньги на том, что я делал всю свою жизнь. Меня это страшно злит".
Американские неудачи не прошли для Джеки даром. После возвращения в Гонконг чановские фильмы моментально вырвались за пределы местечковой топографии и традиции: "Проект А" обновил лубочную прелесть Гонконга; в "Полицейской истории" Чан оказался настолько крут, что мог бы заткнуть за пояс красавчиков из "Смертельного оружия"; в "Операции: Кондор" не хуже Индианы Джонса отыскал в Сахаре золото третьего рейха, а в первых "Доспехах Бога" втравливал в потасовку монахов из какого-то старинного монастыря (кстати, ранее запечатленного в хаммеровской "Дочери Дьявола"). Чан покорял публику своей переходящей из фильма в фильм комической маской Джеки, по степени искренности и оригинальности, способной встать в один ряд с Чарли, Бастером или Гарольдом. Все в Джеки считалось достойным всеобщего обсуждения и внимания: и стрижка под овцу в первых кадрах "Доспехов Бога" (результат безумных просьб первоначального режиссера фильма Эрика Тцанга); и долгое лечение травм и ушибов; и неотразимый "джекин нос картошкой", его блестящие карие глаза и крепкое, верткое тело; и, конечно же, его умение спародировать все стили вместе взятые - от обезьяны и тигра до простого "кикинга" и пьяницы. Пик любви пришелся на год сорокалетия Чана, принесшего ему звание "Лучшего актера кино Азии".
3. Супер-гэгмен
В эпоху "великого немого" Джеки мог бы составить конкуренцию королям комедии. Достаточно посмотреть как легко в первой части "Проекта А" он проигрывает труднейший гэг Бастера Китона (стена огромного дома обрушивается пряммо на Джеки, но... - он проскальзывает в ее дверной пролет), или увидеть, как изобретательно трансформируется механика комической сцены Гарольда ЛЛойда (повисев на стрелке башенных часов, Джеки летит вниз, один за другим простреливая полотняные навесы над окнами, а когда приземляется, ставит точку трюковой комбинации очаровательной репликой: "Теперь по крайней мере в один закон я верю: земное притяжение действительно существует").
Сегодня Чану сорок четыре, но трюки его не упрощаются, а тело - не трогает старость. Кто-то точно назвал фильмы Чана "приключениями тела". Виртуозной пластике Джеки могли бы позавидовать Дуглас Фербенкс и Фред Астер, а безумной детской фантазии - Мак Сеннет и Стивен Спилберг. Всем известно, что свои трюки Джеки делает сам. Принцип стремительного нон-стопа из опасных для жизни трюков и слэпстиков породнил его фильмы с мультяшными "смертельными номерами" Дональда Дака или Тома&Джерри, и, кажется, навсегда отбил желание страховых компаний вписать Чана в список своих клиентов.
"Все свое время я только работаю или думаю о работе. А дома предпочитаю играть в компьютерные игры, либо смотреть фильмы. У меня и настоящего друга-то нет!" - комментирует Джеки отсутствие личной жизни. И хотя он себе на радость имеет сына Джексона от былого многолетнего брака с тайваньской актрисой Лам Фонг Ке, он не любит распространяться о своих подружках, зная, какие безумные последствия может вызвать подобная информация. (Особенно у японских ревнивиц, среди которых одна уже закончила жизнь под поездом, а другая чуть было не выпила яд на глазах у сотрудников студии "Голден Харвест".) С женщинами у Джеки как-то не клеится не только в жизни, но и в кино. На роли подружек для "пионерского секса" ему лучше всего подошла миленькая Мэгги Чунг (Мэй), а также певица Анита Муи. В отличие от других гонконгских кинорежиссеров (например, короля "фэнтэзи" Чинг Сью Танга) Чан не особенно верит в боевиковые способности прекрасных амазонок, вынося в центр внимания мужские разборки. Из всей фильмографии Джеки Чана можно назвать только "Суперполицейского" Стенли Тонга, в котором он разделил славу трюкача с красавицей Мишель Йео (сегодня известной как подружка Бонда из "Завтра не умрет никогда").
4. Мистер Джеки Чан
После "китайской коммунизации" Гонконга Джеки не особо рвется в родные пенаты. Имея возможность отступления в Австралию (место жительства родителей), он сегодня занят освоением американского рынка. "Сейчас я намерен что-нибудь сделать для американцев, но если потерплю неудачу, то отправлюсь обратно в Азию!" После коммерческого триумфа "Разборки в Бронксе" и "Первого удара" Джеки лидировал в очередном опусе своего друга Само Хунга "Мистер Крутой", партнерствовал Вупи Голдберг и Сильвестру Сталлоне в фильме "Гори, Голливуд, гори" Артура Хиллера, и великолепно сыграл в собственном новом фильме "Кто я?". Его герой напрочь забывает - "кто он", даже свое всемирно знаменитое имя "Джеки Чан".

Анжелика Артюх